 Начальник управления регулирования ТЭК Федеральной антимонопольной службы Дмитрий Махонин о том, почему цены на бензин растут медленнее, чем инфляция
О том, какие ожидать цены на бензин по итогам 2016 года, о повышении прозрачности тендеров «Газпрома» и «Транснефти», о российской котировке нефти и о разногласиях с Минэнерго в интервью Forbes рассказал начальник управления регулирования ТЭК Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Дмитрий Махонин.
— Цены на бензин — тема, которая волнует всех всегда и особенно летом, когда цены растут. Какая сейчас ситуация? Вы ранее говорили, что этот летний сезон должен пройти без особых ценовых скачков — как получилось в итоге? И что вы ожидаете на осень?
— Конечно, мы еще в середине летнего периода, но уже можно сказать, что ситуация стабильна — цены растут не очень быстрыми темпами, несмотря на пиковый летний сезон. Даже стабильнее, чем в прошлом году. Хотя в этом году уже дважды увеличивались акцизы на бензин, оптовые цены на бирже ниже, чем в прошлом году.
— С чем это связано?
— С улучшением структуры продаж бензина на товарно-сырьевой бирже (СПбМТСБ), все компании регулярно поставляют товар и продают его — наладились регулярные продажи. Кроме того, нефтяные компании исполнили свои обязательства по четырехсторонним соглашениям, которые когда-то инициировала в том числе Федеральная антимонопольная служба. Эти соглашения между нефтяными компаниями, Росстандартом, ФАС и Ростехнадзором были заключены в 2011 году для того, чтобы стабилизировать ситуацию на рынке нефтепродуктов. Компании обязались обновить мощности по переработке нефти, чтобы перейти на качество топлива европейского уровня.
— Они разве исполнены, эти обязательства?
— Они исполнены. У нас все крупные производственные мощности, на самом деле, введены и реконструированы. Остались мелкие заводы.
— У «Роснефти» не осталось проблем?
— Если только какие-то вопросы, связанные с оформлением документов. Такие компании, как «Лукойл», «Газпром нефть» обязательства свои исполнили. У «Роснефти» промежуточная ситуация: заводы, которые им достались от ТНК-ВР идут с небольшим опозданием, а «роснефтевские» — с опережением. И в целом по компании мы говорим, что ситуация хорошая. Мы в ФАС контролируем не каждую конкретную установку, а говорим о производстве и выпуске бензина на рынок. Бензина на рынке достаточно, производство растет. Благодаря четырехсторонним соглашениям мы получили огромный запас мощностей — у нас есть свободные мощности, которые можно загрузить в любой момент.
И все эти факторы, которые я назвал, — улучшение структуры продаж и увеличение производства бензина — они очень влияют на цены на бензин, которые несмотря на налоговые изменения, не выше, а ниже прошлогодних цен.
Что касается розницы, то рост незначителен. Думаю, за весь 2016 год бензин должен подорожать не более чем на 5-6%. Это ниже темпов инфляции.
— Как обстоит ситуация с поставками белорусского бензина в Россию? Раньше мы очень зависели от «белорусского фактора».
— Я помню 2013 год, когда белорусы вышли на российский рынок и цена резко рухнула. В прошлом году они не продавали товар — цена росла. А в этом году мы больше не зависим от них. Конечно, если бы они сейчас пришли на наш рынок, цены еще ниже были бы. Но мы его переварили этот фактор. Он для нас не является определяющим. И это тоже очень важно.
— А они не пришли в этом году?
— По-моему, они просто не исполняют межправительственное соглашение между Россией и Белоруссией. Они покупают нашу нефть по выгодной цене, а продают произведенные из нее нефтепродукты туда, где им выгодно. С нашей точки зрения это совершенно неправильно.
— Мы будем с ними как-то решать вопрос насчет поставок?
— Это, к сожалению, не прерогатива ФАС. Это межправительственное соглашение, ответственные — Министерство энергетики. Мы традиционно пишем письмо каждый год, и в этом году мы написали — на вице-премьера Аркадия Дворковича и в Министерство энергетики, что мы считаем, что межправительственное соглашение должно быть изменено: формулировки должны быть заменены на более четкие. Там написано следующее: белорусская сторона обязана выставлять на биржевой площадке определенный объем нефтепродуктов. Они выставляют. Но когда рынок российский стоит 38 000 рублей за тонну, они выставляют за 44 000 рублей. Естественно на это не найдется покупатель. Нам такая торговля не интересна. Поэтому формулировка, которую мы предлагаем, это что они должны не выставлять, а продавать определенный объем товара в соответствии с правилами, которые существуют.
— А когда будет следующий пересмотр?
— В конце года.
— Что касается рекомендаций газовым компаниям от Минэнерго и ФАС по обязательному объему продаж природного газа на бирже, совместный приказ ведомств об этом не подписан, хотя должен был быть подписан уже давно. Что происходит? Этот приказ очень важен для развития рынка газа — президент дал такое поручение на президентской комиссии по ТЭК уже практически год назад.
— Мы ожидаем, что в ближайшие два месяца все проволочки с Минэнерго закончатся и мы его подпишем. Не хотят подписывать — будем развивать рынок без этого приказа. Каким образом — да очень просто. Мы движемся в этом направлении через пилотные проекты, которые будут в Тюменской области, Ямало-Ненецком автономном округе и Ханты-Мансийском автономном округе. С губернаторами этих регионов ФАС подписала соглашение о создании свободной зоны, где не регулируются цены на газ, а устанавливаются их предельные значения. Что касается биржевой торговли, мы сейчас видим основного союзника и это, как ни странно, «Газпром».
— У «Газпрома» поменялось отношение к биржевой торговле?
— Да. У нас есть с ними подписанное протокольное решение на самом высоком уровне — два первых лица подписали в начале июля. О том, что минимальная величина объема торговли газом на бирже — 3 млрд кубометров в месяц. «Газпром» как основной поставщик эту идею поддерживает, и мы эту идею будем развивать.
— Какая ситуация по поводу газификации регионов России независимыми газовыми производителями — то есть всех, кроме «Газпрома»?
— Пока это наше желание больше. Конечно же, было бы правильно и справедливо, чтобы независимые производители тоже участвовали в газификации регионов, но надо понять одну прекрасную вещь, что загнать их административно не получится. Без экономической привлекательности этого процесса ничего не будет происходить. В регионах должны быть сделаны вещи, направленные на улучшение ситуации с газификацией, должны быть разработаны эффективные программы газификации, снижена бюрократическая нагрузка на разрешительные документации при строительстве газовых объектов.
— Что региональные власти говорят?
— Мы сделали дорожную карту и направили поручения каждому территориальному подразделению ФАС — они есть в каждом субъекте, чтобы они добились внесения изменений и дополнений в программу развития конкуренции и тем самым начали работу.
— Какая позиция у «Газпрома»?
— «Газпром» явно не против, чтобы газификацией занимались другие участники рынка. Сейчас мы видим ярковыраженное доминирование независимых производителей газа в регионах, приближенных к местам добычи газа, и не видим ничего с точки зрения развития конкуренции на рынках Северного Кавказа и в Западных регионах. То есть так называемый трудный потребитель остается у «Газпрома». Понятно, что у «Газпрома» не самая простая экономика в тех регионах, где у него отобран крупный потребитель.
Чтобы рынок отпустить, он должен быть честным на основании равных правил, независимо от того, «Газпром» ты или нет. Равные для всех правила и равный доступ к трубе.
— Еще одна проблема с нефтегазовыми госкомпаниями, которую мониторит ФАС, — положения о госзакупках, прозрачность тендеров и так далее. Какие-то продвижения есть?
— Возвращаясь из сферы газа в нефть, мы с «Транснефтью» значительно продвинулись в этом направлении. Мы планируем уже сейчас, на конец августа — начало сентября, подписание меморандума с ними. Меморандум касается вещей, связанных с урегулированием рынка нефтепродуктов, транспортировки нефтепродуктов, а также с активным участием компании «Транснефть» в нашем проекте создания российского бенчмарка на нефть. И третий вопрос связан с развитием мелкооптовой продажи нефтепродуктов, чтобы его реализовывать на тех же принципах, что и пилотный проект «Петербургской топливной компании» в Петербурге. Сейчас «Транснефть» тоже получает статус оператора товарных поставок, как это сделала ПТК. И главное — мы хотим с ними переработать их положение о закупках.
— Вы и с «Газпромом» хотите. А как?
— За счет тарифного регулирования. Все очень просто. Сколько на рынке стоит в результате конкурентных торгов кирпич? Три рубля. За сколько его, к примеру, покупает «Газпром»? 5 рублей. Тогда мы принимаем свое решение по тарифу, исходя из затрат компании на покупку кирпича по рыночной стоимости.
Если трубы такого-то диаметра можно купить за столько-то, а вы покупаете дороже через посредника, как вы это делали, то мы не должны вам в тарифную выручку включать затраты сверх тех, что можно купить на рынке.
— То есть в тариф включается самая низкая цена?
— Нет, цена сопоставимого рынка.
— А где эту цену взять?
— Этим занимаются сейчас соответствующие федеральные бюджетные учреждения. Мы должны сформировать базу тех основных составляющих, которые сидят в себестоимости транспортера, естественной монополии — трубы, кирпич, бензин и так далее. И нужно определить сопоставимые цены, сравнить цену, которую вы вкладываете, с той ценой, по которой можно купить на рынке. Дешево — это не обязательно некачественно. Качество тоже очень важно. Пока с закупками «Газпрома» только суды спасают.
— Раз уж Вы упомянули проект создания российского бенчмарка нефти, расскажите, какая сейчас ситуация. Участники рынка ожидают, что создание эталонного сорта позволит перейти с торговли нефтью по котировкам Brent и WTI на нашу российскую котировку.
— До конца года торги российских фьючерсов на нефть запустим. Уже сейчас некоторые нефтяные компании провели пробные торги, чтобы обкатать систему и посмотреть, что будет происходить. Мы провели все необходимые совещания с компаниями и обучающие семинары. Сейчас работа идет по направлению привлечения иностранных покупателей. В ноябре будет презентация в Лондоне.
— Как иностранцы к этому относятся, вы же уже давно с ними работаете?
— Скажем так, иностранные компании проявляют интерес. Но очень важно понимать, что механизм для иностранной компании должен быть очень прозрачный и гарантированный. Например, качество нефти. Оно должно быть гарантировано лет на 10, чтобы вызвать интерес. Безусловно, мы ожидаем, что крупные международные трейдеры, которые работают с российскими компаниями, такие, как Vitol, Glencore, Trafigura будут поддерживать этот процесс.
Мария Тодорова
|
